Глава 3. Ученик
Купер не вышел ростом, его черные волосики были расчесаны на пробор. Глаза водянисто-карие, подбородок слишком узок, уши чересчур велики, ногти обкусаны.
— Вот этого парнишку ты и будешь учить Первобытной истории, — продолжал Твиссел.
— Разрази меня Время! — воскликнул Харлан. И как только он мог забыть? В нем сразу проснулся интерес к посетителю.
— Здравствуйте! — повторил он с большим жаром, чем прежде.
— Составь с ним расписание занятий, — сказал Твиссел, — было бы неплохо, если бы ты смог уделить ему два дня в неделю. Учи его сам, как знаешь. В этом я полностью полагаюсь на тебя. Если тебе понадобятся книги, пленки или старинные документы, которые можно найти в Вечности или достижимом для нас Времени, ты только скажи мне, и тебе их доставят. Ну как, справишься?
Как всегда, он вдруг неизвестно откуда выудил зажженную сигарету, и воздух наполнился табачным дымом. Харлан закашлялся и, заметив, как судорожно скривился рот Ученика, понял, что тот охотно сделал бы то же самое, но не смеет.
После ухода Твиссела Харлан заговорил:
— Ну что ж, присаживайся... — он на мгновенье запнулся и затем решительно добавил: — Сынок. Присаживайся, сынок. Мой кабинет невелик, но он в твоем полном распоряжении.
Харлану не терпелось поскорее приступить к занятиям.
Подумать только, что он будет работать совершенно самостоятельно! Первобытная история всегда была для него чемто вроде личной собственности.
Ученик поднял глаза (кажется, впервые за все время) и, заикаясь, спросил:
— Так, значит, вы — Техник?
От доброжелательности и возбуждения, переполнявших Харлана, не осталось и следа.
— Ну и что с того?
— Нет, ничего, — пробормотал Купер, — просто я...
— Разве вы не слышали, как Вычислитель Твиссел назвал меня Техником?
— Д-да, сэр.
— Решили, что это была обмолвка? Собственным ушам не поверили?
— Н-нет, сэр.
— Что вы там заикаетесь? Разучились говорить? — жестко спросил Харлан и почувствовал в глубине души укол совести.