Тишина. Только ветер мягко шумит за окном.
— Милдред! — Он повернулся на постели.
Протянув руку, он выдернул музыкальную пчелку из ушей Милдред:
— Милдред! Милдред!
— Да, — еле слышно ответил ее голос из темноты. Ему показалось, что он тоже превратился в одно из странных существ, живущих между стеклянными перегородками телевизорных стен. Он говорил, но голос его не проникал через прозрачный барьер. Он мог объясняться только жестами и мимикой в надежде, что Милдред обернется и заметит его.
Они не могли даже прикоснуться друг к другу сквозь эту стеклянную преграду.
— Милдред, помнишь, я тебе говорил про девушку?
— Какую девушку? — спросила она сонно.
— Девушку из соседнего дома.
— Какую девушку из соседнего дома?
— Ну, ту, что учится в школе. Ее зовут Кларисса.
— А, да, — ответила жена.
— Я уже несколько дней ее нигде не вижу. Четыре дня, чтобы быть точным. А ты ее не видала?
— Нет.
— Я хотел тебе рассказать о ней. Она очень странная.
— А! Теперь я знаю, о ком ты говоришь.
— Я так и думал, что ты ее знаешь.
— Она... — прозвучал голос Милдред в темноте.
— Что она? — спросил Монтэг.
— Я хотела сказать тебе, но забыла. Забыла...
— Ну скажи сейчас. Что ты хотела сказать?
— Ее, кажется, уже нет.
— Как так — нет?
— Вся семья уехала куда-то. Но ее совсем нет. Кажется, она умерла.
— Да ты, должно быть, о ком-то другом говоришь.
— Нет. О ней. Маклеллан. Ее звали Маклеллан. Она попала под автомобиль. Четыре дня назад. Не знаю наверное, но, кажется, она умерла. Во всяком случае, семья уехала отсюда. Точно не знаю. Но, кажется, умерла.
— Ты уверена?..
— Нет, не уверена. Впрочем, да, совершенно уверена.
— Почему ты раньше мне не сказала?
— Забыла.
— Четыре дня назад!
— Я совсем забыла.
— Четыре дня, — еще раз тихо повторил он.
Не двигаясь, они лежали в темноте.
— Спокойной ночи, — сказала наконец жена.
Он услышал легкий шорох: Милдред шарила по подушке. Радиовтулка шевельнулась под ее рукой, как живое насекомое, и вот она снова жужжит в ушах Милдред.
Он прислушался — его жена тихонько напевала.
За окном мелькнула тень. Осенний ветер прошумел и замер.
Но в тишине ночи слух Монтэга уловил еще какой-то странный звук: словно кто-то дохнул на окно. Словно что-то, похожее на зеленоватую фосфоресцирующую струйку дыма или большой осенний лист, сорванный ветром, пронеслось через лужайку и исчезло. «Механический пес, — подумал Монтэг.
— Он сегодня на свободе. Бродит возле дома... Если открыть окно...»
Но он не открыл окна.
* * *
Утром у него начался озноб, потом жар.
— Ты болен? — спросила Милдред. — Не может быть!
Он прикрыл веками воспаленные глаза.
— Да, болен.
— Но еще вчера вечером ты был совершенно здоров!
— Нет, я и вчера уже был болен. — Он слышал, как в гостиной вопили «родственники».