Терминус
Трубопровод разветвлялся. Пиркс зажал руками оба отростка, чтобы определить, откуда идет звук, но так и не разобрал. Наугад свернул влево. Какой-то люк. Сужающийся, черный как уголь туннель. В конце — круг света. Пиркс выскочил из туннеля. Он был в тамбуре реакторной.
— Это — Вайн — Пратт — не — отвечает... — звенела труба, когда он открывал первые двери. В лицо ударил горячий воздух. Пиркс поднялся на помост. Выли компрессоры. Теплый ветер растрепал ему волосы. Отсюда он видел в ракурсе бетонную стену реактора; светились циферблаты, красными каплями дрожали огоньки сигналов.
— Симон — Вайну — слышу — Момссена — подо — мной, — грохотала труба тут, рядом с ним. Она выходила из стены и дугой спускалась вниз, соединяясь там с главным трубопроводом.
Перед развилкой, раскорячившись, стоял Терминус. Он словно боролся с невидимым противником — так молниеносны были его выпады. Полными горстями он швырял цементное тесто, расплющивал его хлопками, поправлял, придавал форму и переходил к следующему отрезку — тогда наступала пауза. Пиркс вслушался в ритм его работы. Ходящие, как шатуны, руки выстукивали:
— Момссен — брось — шланг — Пратт — теряет — кислород...
Терминус застыл с поднятыми руками, вися в воздухе напротив собственной, почти человеческой тени. Его квадратная голова двигалась вправо и влево: он проверял следующее соединение. Наклонился. Сложив ладонь совком, набрал цемент. Замахнулся. Руки входили в ритм. Труба задрожала от ударов:
— Не — отвечает — не — отвечает...
Пиркс перевесил ноги через перила и плавно спустился вниз.
— Терминус! — крикнул он, еще не успев коснуться пола.
— Слушаю, — тотчас ответил автомат. Его левый глаз повернулся к человеку, правый продолжал ходить в орбите, следя за руками, которые облепляли трубу цементом, выбивая:
— Пратт — отзовись — Пратт — прием...
— Терминус! Что ты стучишь?! — крикнул Пиркс.
— Утечка. Четыре десятых рентгена в час. Заделываю пробоины, — глухим басом ответил автомат, а его руки одновременно отбивали:
— Это — Вайн — Момссен — отзовись — Момссен...
— Терминус! — снова крикнул Пиркс, глядя то на металлическое лицо со скошенным на него левым глазом, то на мелькание железных ладоней.
— Слушаю, — так же монотонно повторил автомат.
— Что ты... передаешь морзянкой?
— Заделываю пробоины, — ответил низкий голос.
— Симон — Вайну — и — Поттеру — Пратта — ноль — Момссен — не — отвечает... — гремело железо под его мелькающими руками. Тяжелое цементное тесто расплющивалось, стекало, руки подхватывали его, пришлепывали, прижимали к закругленной поверхности. На какой-то момент его поднятые вверх руки застыли, потом автомат наклонился, набрал новую порцию цемента, посыпалась лавина стремительных ударов:
— Момссен — Момссен — Момссен — отзовись — омссен — Момссен — Момссен — Момссен...
Ритм бешено ускорялся, весь трубопровод дрожал и стонал под градом ударов, это было похоже на бесконечный крик.
— Терминус! Перестань! — Пиркс бросился вперед и схватил автомат за мокрые от масла локти — они выскользнули у него из рук. Терминус замер, напрягшись. Было слышно только протяжное чавканье помп за бетонной стеной.
Прямо перед Пирксом был корпус автомата, залитый маслом, которое стекало по его столбообразным ногам. Пиркс отступил.
— Терминус... — проговорил он тихо, — что ты... — И осекся.
Железные ладони с громким лязгом сомкнулись. Они терлись друг о друга, сдирая остатки присохшего цемента, которые, вместо того чтобы упасть, затанцевали в воздухе, расплываясь, как круги дыма.
— Что ты... делал? — спросил Пиркс.
— Заделываю пробоины. Четыре десятых рентгена в час. Можно продолжать?
— Ты выстукивал морзянкой. Что ты передавал?
— Морзянкой, — точно тем же тоном повторил автомат и добавил: — Не понимаю. Можно мне заделывать дальше?
— Можно, — буркнул Пиркс, глядя на огромные, медленно распрямляющиеся руки. — Да, можно...
Пиркс ждал. Терминус его уже не видел. Он набрал левой рукой цемент и молниеносным движением бросил на стену. Укрепил, расплющил, разгладил — три удара. Теперь правая рука поспешила к левой, и труба забубнила:
— Пратт — лежит — в — шестом...
— Момссен...
— Отзовись — Момссен...
— Где Пратт?! — дико крикнул Пиркс.
Терминус, железные руки которого мелькали в свете ламп, как блестящие полосы, тотчас ответил:
— Не знаю.
Одновременно он выстукивал с такой скоростью, что Пиркс едва успел разобрать:
— Пратт — не — отвечает...
И тут случилось что-то странное. На серию, отбиваемую правой рукой, наложилась другая, гораздо более слабая, ее выстукивали пальцы левой. Сигналы перемешались, и в течение нескольких секунд трубопровод дрожал от грома двойных ударов, из которых вынырнула замирающая серия:
— Мрзнутруки — немгу — уж...
— Терминус... — одними губами прошептал Пиркс, отступая к металлическим ступеням. Автомат не слышал. Его туловище, лоснящееся от масла, подрагивало в такт движениям рук. Даже не слушая, по одним отблескам маслянистого металла Пиркс мог прочесть:
— Момссен — отзовись...